Николай Рындин ругается, что художники вечно что-то исследуют — слово «исследует» его очень злит.
Дело вот в чем, как я думаю. Они это слово пользуют лишь потому, что стремятся стать своими в арт-сообществе, влиться в тусовку. А арт-сообщество оно какое? Ну
какое-то вот такое. Очень много неразговорных слов, с которых сложно выудить смысл. Не научившись также высокопарно складывать речи, художники прячутся за словом «исследование», надеясь, что оно добавит глубины работам.
Решение тут одно — на собственном примере показывать как надо, формировать круг единомышленников, что надерут снобам задницу, подобно чертову Клоду Моне с его цветными ненатуральными картинками. Как он тогдашним академистом задницу надрал вместе со своими друзьями? До сих пор обсуждаем. Вот надо что-то такое мутить.
А пока революции не случится — художники будут исследовать исследования)
Хотя сущностно, как человек проводивший настоящие научные исследования, я согласен с Николаем, нихера мы не исследуем. Всего скорей мы занимаемся переводом — переводом своих неосязаемых впечатлений во вполне осязаемые творческие поделки. Материализаторы эмоций мы)