o_fine_art

Луи Мажорель сделал этот письменный стол с водяными лилиями в начале прошлого века. Великолепная, почти волшебная вещь!  И знаете что? Это был не заказ, не каприз клиента. Мажорель создал этот стол для себя, чтобы показать, на что способен. По легенде, он стоял в его мастерской в Нанси как визитная карточка.  Ножки как стебли, вытягивающиес  из воды, по которым ползут бронзовые листья. Они закручиваются в виде ручек изящных ящиков, а на углах столешницы распускаются бутоны.   Но под этой природной поэзией — инженерная точность: конструкция из махагонового дерева рассчитана идеально. Этот стол — манифест мастера эпохи ар-нуво, который не разделял красоту и повседневность. А еще немного маркетинга — теперь заказчики знали, кто может сделать такое чудо. Это была серия видео «О дизайне за 60 секунд». Всегда в понедельник  #дизайн #дизайнер #дизайнмебели #дизайнинтерьера #стол

Пекин. В 2009 году на этом месте были узкие переулки и низкие домики. И вдруг вырос комплекс Galaxy SOHO: четыре белых объема словно  спиральные рукава галактики, закручивающиеся вокруг невидимого ядра.  Ни углов, ни прямых, ни покоя. Всё течёт, будто бетон и стекло вдруг научились плавать. Наружные стены — это плавная алюминиевая оболочка, которая обтекает каждый объем. Ее образуют 3 600 алюминиевых панелей — и ни одна не повторяется. Инженеры моделировали все в 3D, считая нагрузки миллиметр за миллиметром. Монтаж напоминал ювелирную работу — малейшая ошибка ломала всю геометрию. Внутри — офисы, галереи, рестораны и плавные мосты, связывающие уровни. Снаружи — ощущение, что Пекин встретил галактический вихрь. И теперь все формы закручиваются и исчезают за горизонтом.  Это была серия видео «Об архитектуре за 60 секунд». Всегда в понедельник. #архитектура #архитектор #современнаяархитектура

Черный буфет Эдварда Уильяма Годвина. Строгий, аскетичный, просто вещь из мастерской Баухауса. Но это не 1920-е, а середина XIX века! Не Германия, а викторианская Англия. Годвин был архитектором и дизайнером. Он дружил с Оскаром Уайльдом, оформил его дом и придумал для него мебель. Уайльд мечтал, чтобы интерьер стал искусством и даже читал об этом лекции. Оба восхищались Японией, страной, которая тогда только открывалась миру. В японских гравюрах и предметах быта они ценили минимализм, паузу, спокойствие.   И появился такая мебель. Никаких завитков и позолоченных ангелов, как было принято. Лишь строгие линии, черное дерево, идеальные пропорции.  Уайльд получил дом, где каждая вещь совпадала с его эстетикой. А Годвин — заказчика, который понял, что красота кроется в простоте. Это была серия видео «О дизайне за 60 секунд». Всегда в понедельник.

Так захотел Георг IV — король Великобритании, гурман и эстет, любивший жизнь со вкусом изысканного соуса. Он ел, пил и тратил так щедро, что прозвище «человек-гора» стало почти официальным титулом.  Индии он никогда не видел, но представлял её раем из апельсинов, шелков и павлинов. Архитектор Джон Нэш получил приказ: превратить прибрежную виллу в Брайтоне в восточную сказку.  Нэш взмахнул циркулем, как дирижёр палочкой, — и выросла грёза из «Тысячи и одной ночи»: минареты, луковичные купола, витражи. в интерьерах — пальмы вместо колонн, ковры, светильники-цветы и хрустальная люстра с драконами. Так в 1822 году Георг IV построил себе «Индию» — не реальную, а воображаемую. И сам того не зная, первым почувствовал вкус к эклектике, которая вскоре захлестнет всю Европу. Это была серия видео «Об архитектуре за 60 секунд». Всегда в понедельник. #архитектура #историяархитектуры #архитекторыидизайнеры

Это чудо дизайна создал голландец Геррит Ритвельд в 1934 году. То есть в 1934-м он его закончил. А начал еще в 1927-м. Эффектная форма — лаконичная как знак и пластичная как абстрактная скульптура — была ну очень соблазнительным замыслом. Стул без ножек консольного типа — это вызов не только для всех, но и для себя самого. Но как на нем усидеть? Фанера ломалась, металл был жестким. Ритвельд остановился на массиве вишни. Продумал углы, под которыми поместил четыре горизонтальные плоскости, усилил крепления «ласточкиным хвостом» и болтами. Сбоку это просто линия, в три четверти — скульптура, по конструкции — почти архитектура, функционально  — полезная вещь, которую запустили в производство. А Ритвельд вообще называл стул «шуткой дизайнера» Это была серия видео «О дизайне за 60 секунд». Всегда в понедельник.

Токио, 1964 год. Кэндзо Тангэ построил собор, который не спутаешь ни с чем.  Сверху — это строгий латинский крест, а со стороны — птица, взмахнувшая крыльями. Восемь изогнутых стен сходятся в сияющий световой разрез: будто само пространство расправляет плечи и смотрит в небо. Снаружи храм горит сталью на солнце, внутри встречает прохладным бетоном и тишиной. Ни одной опоры — только пустота и высокий крест, прорезающий полумрак. А орган звучит так, словно стены становятся его голосом. Тангэ всегда соединял несоединимое. В этом храме он свел японскую сдержанность и западный модернизм, блеск металла и глубину символа  .  И показал: архитектура может быть языком, на котором Восток и Запад наконец начинают говорить друг с другом. Это была серия видео «Об архитектуре за 60 секунд». Всегда в понедельник. Больше об архитектуре в моей книге «Язык архитектуры: от ордера до хай-тека»

Екатерина II считала, что нет. И это немного сбивает привычный образ императрицы в мраморе и колоннах. В молодости она заказала себе дачу в Ораниенбауме — да, именно дачу, лёгкий дворец в стиле рококо. Архитектор Антонио Ринальди украсил его «по-китайски». Так появился Китайский дворец. Мода на Китай тогда захватила всю Европу: фарфор, шёлк, чай и непременно интерьер в духе шинуазри, с завитками рококо и китайскими мотивами на обоях. Екатерина была в восторге. И даже когда она сделалась строгой классической императрицей, любовь к Востоку не исчезла. Всегда находилось место для китайских комнат, мостиков или беседок.  Потому что колонны хороши для парадов, а отдыхать лучше там, где чуть-чуть фантазии.  Восток, как известно, дело тонкое. Это была серия видео «Об архитектуре за 60 секунд». Всегда в понедельник 

Сиднейская опера. Белые «паруса» над гаванью, символ Австралии… и испытание для своего создателя. Когда-то обстоятельства вынудили архитектора Йорна Утсона буквально бежать из страны. В 1973 году театр открылся, но его автора даже не пригласили на церемонию. Всё началось еще в 1955-м. Молодой датчанин выиграл конкурс, предложив здание, чьи своды напоминали то ли паруса, то ли крылья. Жюри не сомневалось — это шедевр. Но проект был недоработан, смету взяли «по стандарту», а вскоре стало ясно: сроки нереальны, бюджет растет.  Политики сменились, финансирование урезали, и, в конце концов, Утсона просто отстранили. Он уехал, под прицелом скандалов и газетных заголовков. Австралия осталась без своего архитектора, архитектор — без своего здания. И только десятилетия спустя страна вспомнила о нём с благодарностью: Опера стала памятником ЮНЕСКО, а сам Утсон получил Притцкеровскую премию — «Нобеля» в архитектуре. Вот так. Все проходит. И все остается. 

Может, такой? Но это же XIX век. Именно! В самой гуще викторианской пышности, в Англии появились такие геометричные чайники. И если вы думаете, что это арт-объект, который создал в 1879 году какой-то чудак, то нет. Такие предметы были в массовом производстве, пользовались спросом. Их автор —  Кристофер Дрессер, по сути, первый промышленный дизайнер. Человек, который увидел в машине не угрозу, а союзника.  Он учился у природы и у японского искусства, но переосмыслил это на свой лад — точно и рационально.  Почему имя Дрессера было забыто? Ведь его  вещи любили, но за удобство, не за эмоции. Он явно опередил своё время и слишком рано показал, каким будет дизайн будущего. А вот Шерлок бы оценил. Он мыслил логично и не любил лишнего.  Это была серия видео «О дизайне за 60 секунд». Всегда в понедельник.